Роман Злотников - Бойцы с окраины Галактики [= Благородная ярость]

— В сторону! Он сейчас рухнет, все в сторону!

Энтони среагировал первым. Схватив за шкирку ошарашенного Млокен-Стива, он рванул вперед, по пути успев на ходу стиснуть локоть пайлот-коммандера.

Остальные танакийцы рефлекторно бросились за ними. Пробежав шагов двадцать, пайлот-коммандер опомнился и, резко затормозив, вырвал локоть из цепких пальцев Энтони, развернулся к нему, свирепо оскалился и начал:

— Вы! Курсант! Вы что, с ума…

Но в это мгновение со стороны шип-матки раздался резкий, басовитый звук, будто лопнула какая-то гигантская струна. Это чудовищная цепь, которая держала основной вес сердечника, неторопливо, будто при замедленном воспроизведении, распалась на две неравные части. Правая половина цепи плавно и величаво рухнула на припаркованные у стены двухместные «пустолазы», превратив их в искореженное и фонтанирующее сжиженным азотом из разбитых топливных баллонов крошево, а левая гулко грянула о стену ангара и, смяв двухдюймовый лист перегородки, будто тонкую бумажную салфетку, вышибла его в соседний отсек, а потом сползла по стене и рухнула на пол. Сам сердечник несколько мгновений повисел на шпильках, которых было установлено всего дюжина из положенных почти полутора сотен, а потом, сопровождаемый пулеметной очередью ломавшихся шпилек, рухнул на пол ангара. Несколько мгновений в ангаре стояла полная тишина, нарушаемая только затихающим шипением азота, потом кто-то севшим голосом просипел:

— Ой, мамочки!

Все вздрогнули, пайлот-коммандер захлопнул разинутый рот и повернулся к Берсу:

— Откуда вы знали, курсант?

Берс пожал плечами:

— Почувствовал, лэр. — Он не договорил, что из-за этого предчувствия ему пришлось чрезвычайно невежливо покинуть кабинет начальника базы.

Пайлот-коммандер поежился и, вздохнув, произнес:

— Шип-коммандер сожрет меня вместе с подтяжками. — Потом лицо его изменилось, он бросил на Берса несколько смущенный взгляд и пробормотал: — Э-э-э, спасибо, курсант.

Тут прорвало и остальных, все столпились вокруг Берса, принялись хлопать его по плечам, бормотать благодарности и нервно смеяться. Берс терпел это где-то полминуты, потом Энтони почувствовал, что тому становится не по себе. Он протолкался к Берсу и выдал фразу:

— Спокойно, парни, если теперь вздумаете совать голову, скажем, под лобовую башню — зовите, — После чего увел Берса под аккомпанемент хохота, в котором, однако, все еще были слышны истерические нотки.

Стал ли причиной этот случай, или он только послужил последней каплей, но на следующий день все трое землян обнаружили свои фамилии в списках обладателей допуска категории «А». Млокен-Стиву и Энтони это показалось удивительным, поскольку они еще не завершили полную тестовую программу, но Берс только пожал плечами и произнес в своей обычной манере довольно загадочную фразу:

— Просто Хан Пустоты решил, что о нашей планете он ничего знать не желает. Но им некогда было думать, что означает эта его фраза, поскольку до заветной капитанской рубки оставался всего один шаг.

7

— Ну и что теперь? — спросил Млокен-Стив, оглядывая приятелей. Энтони сидел на краю кровати и тихонько перебирал струны банджо, а Берс, как обычно, вывел на экран портативного многофункционального компа какие-то таблицы и невозмутимо их изучал. Подобный комп стоил целое состояние, но после той встречи на Стенвере с букмекером они могли позволить себе достаточно многое. Млокен-Стив вздохнул. Настроение было и хорошим, и не очень. С одной стороны, хотелось домой. Они все уже успели сильно соскучиться по Земле.

А с другой… Стоит признаться, что, несмотря на все проблемы, им удалось и здесь неплохо устроиться. Внутри, за забором, они стали чем-то вроде талисмана школы, а снаружи их защищала форма. Каким бы ты ни был ксенофобом, стоит трижды подумать, прежде чем катить бочку на императорский флот. Так что перспектива немедленного возвращения на Землю вызывала странные чувства, тем более что за прошедшие два года они успели достаточно проникнуться той атмосферой ожидания выпуска и получения диплома, которая существует в каждом учебном заведении, но особо чувствуется именно там, где студенты именуются курсантами и носят погоны. Однако главное, из-за чего они прибыли в империю, было сделано. В этой комнате сейчас сидели не просто трое курсантов четвертого курса, на левом плече которых уже красовались нашивки гардемаринов, а трое систем-навигаторов, способных проложить маршрут любого корабля — от каботажной баржи до линейного разрушителя[6] в любую точку Вселенной.

Ровно месяц назад они прибыли обратно на Танаку. Весь прошедший год «пустотный» курс утюжил пространство вокруг базы в радиусе почти двенадцати световых лет. По сравнению с представителями других учебных заведений танакийцы, к удивлению многих на базе, отделались достаточно малым числом происшествий. Серьезных было всего три. Один из курсантов во время группового сброса не удержался на глиссаде и врезался в шип-матку, другой вывел многострадальную матку слишком близко от кометного роя одной из реперных систем, а третий при отработке внутриатмосферного пилотажа умудрился задеть склон горы. Однако, благодаря тому, что все учебные корабли были оборудованы усиленными многоступенчатыми гравикомпенсаторами, обошлось без жертв и особых травм. Так что среди семнадцати тел, которые в соответствии с традициями флота после торжественной похоронной церемонии были отправлены из главного шлюза базы в последний путь к центральной звезде, не было ни одного танакийца. Более того, ни один из них не был отчислен. Для того чтобы получить полный допуск общего навигатора, необходимо было научиться доставлять корабль в зону диаметром приблизительно четыре световых часа, расположенную на расстоянии от пяти до десяти световых часов от центральной звезды системы-цели. Допуск систем-навигатора уже требовал умения выйти в назначенную зону, расположенную над плоскостью эклиптики системы-цели и ограниченную радиусом в сорок световых минут, а те искусники, кто мог вывести указанный корабль в точку, ограниченную всего одной-двумя световыми секундами, причем вернуть его в обычное пространство по заданному вектору и с заданной скоростью, с законной гордостью носили на левом рукаве шеврон шип-контролера. Так вот среди курсантов третьего курса Танакийской его императорского величества высшей школы пилотов зачеты по межзвездной навигации сдали все, сорок процентов курса получили допуски системных навигаторов, а результаты тестовых прыжков Берса позволяли ему претендовать на шеврон шип-контролера. Это произвело среди инструкторов базы некоторую панику. Шип-контролеров во всем флоте насчитывалось всего несколько сотен, причем все они получили это звание после нескольких десятков лет пилотирования, а тут никому не известный курсант, да еще варвар, выдает подобный результат! Это ли не повод для шока! Хотя и не для всех. Танакийцы уже успели привыкнуть к тому, что этот странный, нескладный варвар регулярно производит сенсации, но на базе это было в диковинку. В общем, Берс получил допуск только систем-навигатора. Но он и не думал претендовать на большее. Вообще-то еще за два месяца до зачетных полетов он поразмыслил над тем, чтобы специально запороть пару-тройку полетов, дабы не привлекать лишнего внимания, но потом пришел к выводу, что этого делать не стоит. На этот раз шум был как раз к месту, поскольку, по его расчетам, на этом фоне должен был не просто затеряться, а быть тщательно укрыт факт того, что остальные двое землян также вошли в лучшую десятку пилотов-навигаторов базы. По-видимому, так и произошло. Во всяком случае, когда подошел день объявления рейтингов, командование базы было озабочено больше не анализом состава лучших выпускников, а тем, чтобы танакийцы не подняли бучу. Поскольку по формальным признакам и статусу звание шип-контролера не было обставлено никакими дополнительными требованиями типа минимального стажа и налета (никому и в голову не могло прийти, что подобный результат может выдать малоопытный навигатор и уж тем более курсант), для его получения требовалось иметь только три зафиксированных результата зачетных полетов, совершенных подряд, и Берс имел законное право претендовать на это звание.

Больше всего возмущался старина Сампей. Он совсем было вознамерился ринуться восстанавливать справедливость, но Берс достаточно быстро убедил его этого не делать.

После прибытия на Танаку курс был распущен на каникулы. Трое друзей неделю проторчали на планете, по очереди навестив приятелей там, где жили Млокен-Стив и Энтони с Берсом, а потом купили билеты на пассажирский корабль, идущий на Таварр. Именно там располагалось единственное в пределах империи представительство Земли. Правда, неофициальное. Таварр был еще молодой колонией и имел много свободной территории, а также расчетливо слабую службу натурализации, позволявшую приезжим на Таварр достаточно свободно приобретать собственность и вкладывать деньги, чем и воспользовались земляне. К тому же губернатор Таварра оказался страстным охотником, но единственный вид охоты, который был ему доступен до появления землян на планете, — это охота с глидеров на антилоп. Купив для начала два десятка акров пустоши и осмотревшись пару месяцев, представитель землян Алукен-Соломон Кан тут же уловил, на чем можно поиметь бескрайнюю благодарность губернатора, и предложил ему нечто невиданное. Правда, для этого ему пришлось купить несколько тысяч акров земли в предгорьях и организовать на этих пустошах целый комплекс, напоминающий знаменитые охотничьи выездки русских царей. Русские псовые борзые, охотничьи гепарды, соколы были привезены с Земли и выдрессированы под руководством опытных биокорректоров. После первой же охоты губернатор выпал в осадок и буквально сел на иглу, демонстрируя все признаки наркотической зависимости.